Смоленский следователь рассказала о самых громких расследованных делах, коррупции в силовых структурах, отношении коллег и родных к непростому выбору профессии
Смоленск, 25 июля. Сегодня в России отмечают День сотрудника органов следствия Российской Федерации. Герой нашей публикации – следователь по особо важным делам Ленинского межрайонного следственного отдела города Смоленск регионального управления Следственного комитета РФ Олеся Васильева. За её хрупкими плечами – уголовные дела по, казалось бы, совсем не «женским» статьям, в том числе весьма резонансные.
Напомним, Олеся Петровна подробно изложила smolensk-i.ru, как ей удалось раскрыть дело о серии избиений девушек в Смоленске. С этого преступления, взбудоражившего весь город, мы начали разговор.
— В каком состоянии находилась вторая жертва нападения, произошедшего на улице Нормандия-Неман?
— Она была госпитализирована, проходила долгое лечение, больше 21 дня провела на стационаре, после этого её выписали, но долгое время была на больничном, так как кроме физического вреда она понесла и моральный. Забыть такое, конечно, невозможно, но, думаю, девушка восстановится после полученных травм.
— Случившееся выявило другие аналогичные нападения?
— После нападений и поимки подозреваемого мы распространили в СМИ фото задержанного, чтобы другие возможные жертвы смогли опознать его и заявить об этом в правоохранительные органы. Сообщения поступали, неоднократно, обращались несколько женщин, но факты именно по этому подозреваемому не подтвердились. Совершил не он – нападали похожие. По этим сообщениям также были проведены проверки, установлены обстоятельства произошедшего.
— Признанный виновным в этой серии избиений ранее был судим на 10 лет за убийство. Сейчас он получил новый срок, и выйдет на свободу уже зрелым мужчиной. Как Вы думаете, он сможет повторить преступления?
— Дай бог, конечно, чтобы такого не было, но у него уже сформировано девиантное правосознание, и, думаю, он способен вновь совершить нападения. Мы ведь смотрим на то, что было ранее, и тот случай, получается, его ничему не научил. У этого человека нет семьи, социальных привязанностей, поэтому его ничего не удержит.
47 ножевых собственному деду
— Вы также расследовали другое нашумевшее дело — об убийстве в микрорайоне Южный, которое совершил вступившийся за свою мать смолянин [см. фото ниже].
— В этом случае помогли случайные свидетели – чета, которая находилась на стоянке и увидела, как двое людей, мужчина и женщина, тянут ковёр, из которого были видны руки и голова. Причём убийца сожителя матери ранее был судим, также по статье 105 УК РФ: в 17 лет он убил собственного деда за то, что тот не дал ему денег на выпивку. Он нанёс жертве 47 ножевых ранений, и почти так же долго, три дня, хранил тело убитого в своём жилье.
— Другое резонансное дело в Вашем послужном списке – убийство смолянки сожителем на улице Соколовского в новогодние праздники. В чём его особенности?
— К сожалению, у убитой осталась пятилетняя дочка. Виновный ранее отбывал наказание в местах лишения свободы в нашем регионе. Освободившись, он переехал жить в Дорогобуж, где познакомился с будущей жертвой. Зимой они разругались, он уехал в Смоленск, начал проживать со своими родителями, в том числе с матерью-инвалидом. Сожительница приехала за ним, желая помириться. Отметив Новый год, второго января они, будучи выпившими, сильно поссорились. В доме подозреваемый сильно избил руками и ногами свою жертву; после, успокоившись, они легли спать. В итоге женщина не проснулась – скончалась от полученных травм. Ребёнок, воспитанный без отца, сейчас находится на попечении бабушки. Фигурант дела «на публику», конечно, раскаялся, он то плакал, то истерически смеялся, но искренности в его глазах я не увидела. Как рассказали родственники погибшей, до знакомства с ним смолянка работала на приличной работе, не выпивала, а после этого забросила всё, в том числе свою дочь.
— В целом, какие дела сложнее расследовать с эмоциональной точки зрения?
— Те, которые касаются несовершеннолетних, в частности, детей, когда близкие родственники жертв совершают противоправные действия в отношении малолетних, преступления полового характера. Такие дела не тяжёлые в расследовании, но эмоционально гораздо сложнее. Каждый допрос, каждое следственное действие фактически пропускаешь через себя, становишься на место потерпевшего, это непросто с точки зрения личных ощущений. На результат дела это никак не накладывается. Как правило, у совершивших такие деяния есть определенные отклонения в психике, это показывают психолого-психиатрические экспертизы.
— Было ли так, что Вы проникались сочувствием не к потерпевшему, а к виновнику преступления? Например, когда преступления совершали жены, пережившие домашнее насилие.
— Нет, такого ни разу не было.
— Часто ли расследуете дела, фигурантами которых являются женщины?
— Да, чаще, чем мужчины. В основном, можно поделить поровну по статьям за убийство, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью. Женщины часто не выдерживают своих мужчин-дебоширов, наносят им травмы, смертельные ранения. Сочувствия к таким женщинам нет. Если совершил или совершила преступление, без разницы – ты подозреваемый, обвиняемая. Со всех сторон нужно подходить объективно и беспристрастно.
«Бар» в смоленском СИЗО и «выгодные» взятки инспекторам
— Какие дела по другим направлениям Вы расследуете?
— Коррупционные. Их раскрывать непросто, без преувеличений, но интересно, особенно в плане общения с должностными лицами разного уровня, ведь они, если не сознаются, строят свою линию защиты, и тогда получается своеобразная «дуэль».
— Можете привести пример из последних дел о взятках?
— Преступления произошли как раз по соседству – в СИЗО Смоленска. Сотрудники управления Федеральной службы исполнения наказаний получали незаконные вознаграждения за противоправные действия. Осужденные «выбирали» себе сотрудников, входили в психологический контакт, что-то обещали взамен. Работники следственного изолятора проносили для них запрещённые предметы, в основном алкоголь, крепкие напитки. За это у них действовал своеобразный «прейскурант», например, 5000 рублей за бутылку водки, 10 000 рублей за литр этого напитка. Это приобрело такие масштабы, что после служебных проверок пришлось вмешаться нашему ведомству.
— Если не секрет, как вскрылась эта схема?
— Служба собственной безопасности УФСИН выявила и передала нам материалы оперативно-розыскной деятельности в учреждении. Один из помещённых в СИЗО сознался, что давал денежные средства нескольким сотрудникам, причём они банально переводились на личную зарплатную карту. Выявили двух таких сотрудников. Дававший взятки написал явку с повинной, рассказал, как всё было, какие суммы и когда давал, в том числе через посредника, какую алкогольную продукцию предпочитал. Кроме того, ему проносили запрещённый в изоляторе предмет – мобильный телефон, чтобы он мог связаться с близкими для перевода «оплаты» за спиртное. Его нарушители режима СИЗО прятали, в том числе в еду, переливали в бутылки, ёмкости, которые сложно заметить.
— Есть другие примеры преступлений коррупционной направленности в Смоленской области, которые вам доводится брать в работу?
— Часты случаи взяток, которые предлагают автоинспекторам. Как правило, сотрудники МРЭО, которых хотят подкупить для сдачи экзаменов, сами сообщают о коррупционных преступлениях, причём зачастую их в Смоленской области пытаются совершить иностранные граждане. Сами они потом признаются, что хотели дать взятку, так как плохо понимают русский язык, действующие в России правила дорожного движения, и считают, что проще подкупить инспектора ГИБДД. Специально пытаются уговорить отдельных сотрудников, даже сравнивают с другими регионами, говорят, что у нас подкупить дешевле, чем в соседних областях, часто приезжают из Москвы.
— Как родные, близкие относятся к вашей профессии?
— Положительно, всегда поддерживают. Но мой выбор их в своё время нисколько не удивил, потому что с самого детства, когда я ходила в детский сад, у нас был сосед, точно не припомню, в каких органах он работал, в какой службе, но он всегда ходил в форме, и я часто просила его довести меня до детсада. С детства любила форму, хотела стать следователем, всегда говорила об этом, когда у меня в старших классах школы, в институте спрашивали, кем я хочу стать. И сейчас я не жалею о таком выборе, всегда об этом говорю. Семья, близкие радуются за меня, помогают, во сколько я бы не ушла из дома, во сколько бы не вернулась, ночью ли, в выходной или праздник – я всегда ощущаю поддержку. Никто не говорит, мол, зачем тебе это надо, хватит работать. Наоборот – хвалят, ценят.
— За время карьеры не приходилось сталкиваться не то чтобы с дискриминацией, но со скептическим отношением со стороны мужчин-силовиков?
— Нет. У нас нет женщин – есть офицеры. Мы все носим погоны, мы все равны. Может быть так, что попросят отнести большую стопку дел, 20 томов – я складываю это всё в коробку и несу, не жалуюсь, что тяжело. Никого не прошу, делаю сама. Есть, конечно, помощь от мужчин, но повторюсь, мы здесь все офицеры и все равны.
— Во время следственных действий были рискованные ситуации?
— Были, конечно. Мужчины в таких случаях всегда помогают на местах совершения преступлений. Что касается рабочих бытовых моментов – здесь мы все в равных условиях. Никто не может без уважительной на то причины отказаться от суточного дежурства, выполнения своих прямых должностных обязанностей. Мы все помогаем друг другу, подстраховываем, но, повторюсь, все в одинаковых условиях, без поблажек.
— Как налажено взаимодействие с коллегами-девушками и женщинами? Есть взаимовыручка?
— Есть, конечно. Наш коллектив в отделе хороший, дружный. Помогаем друг другу, даём консультации, постоянно советуемся по разным вопросам. Не без этого.
— Как планируете отметить праздник?
— Конечно, на работе. 25 число – понедельник, встретим здесь, в том числе с дежурством, кому выпадет жребий. От себя лично хочу поздравить уважаемых коллег с профессиональным днём. Пусть найденные и разоблачённые преступники не приходят во снах, пусть порученные дела будут интересными и не сильно опасными, а награда за исполнение рабочего долга равноценна вложенным знаниям и усилиям. И пусть здоровья хватает и на поимку нарушителей, и на семейные дела. Никогда не падайте духом и имейте надёжный тыл!
текст: Анатолий Гапеенко
фото: автор; СУ СК РФ по Смоленской области
