О житии святого преподобного Герасима Болдинского, чудесном обретении его мощей и нелегкой многовековой судьбе созданных им обителей. Часть вторая
Первую часть читайте по ссылке.
Расцвет Болдинского монастыря приходится на конец XVI — начало XVII веков. В его владении в те времена находилось около 150 сел, деревень и пустошей, бортные и охотничьи угодья, рыбные ловли, мельницы, лавки. Монастырские подворья имелись в Москве, Смоленске, Можайске, Вязьме, Дорогобуже.
Во второй половине XVI века в монастыре развернулось большое каменное строительство, именно в эти годы были возведены основные монастырские здания: большой пятикупольный трехапсидный Троицкий собор с двумя приделами — Иоанна Богослова и Бориса и Глеба, трапезная палата с теплой шатровой церковью Введения во храм Пресвятой Богородицы, столпообразная трехъярусная шестигранная колокольня. По мнению выдающегося реставратора Петра Барановского, в проектировании монастырского комплекса принял участие знаменитый зодчий «государев мастер» Федор Конь.
Известно, что создатель Смоленской крепости, а затем его пасынок делали вклады в Болдинский монастырь. Также здесь трудились церковный мастер Терентий, государевы иконописцы Постник Дермин и Степан Михайлов, благовестный колокол для звонницы отливал в 1587 году в Москве литец Иван Афанасьев.
Славились монахи Болдинского монастыря и своей ученостью. Вероятно, не случайно настоятель монастыря Иосиф, поставленный Герасимом в 1554 году, прозвался краснописцем. А следующий болдинский игумен Антоний, ставший потом епископом Вологодским, перед своим уходом написал житие преподобного Герасима.
В монастыре постоянно пополнялась библиотека, да и сам он являлся одним из книжных центров России — здесь составлялись жития святых, писались учебные руководства. Будучи духовной опорой жизни православных людей, Болдинский монастырь стал и местом упокоения многих представителей таких знатных родов, как князья Звенигородские, Пушкины, Плещеевы, Годуновы, Салтыковы.
Большой удар Болдинскому монастырю был нанесен польским нашествием в начале XVII века. С 1617 по 1654 гг. Дорогобужская земля находилась в составе Польского королевства, монахи покинули обитель, а около 1621 года сам монастырь и его земли были переданы Смоленскому иезуитскому коллегиуму (католическое учебное заведение).
После изгнания польско–литовских захватчиков православный монастырь в Болдино был в 1654 году возобновлен, при этом владения его сократились и составляли в конце XVII в. не более 20 деревень, остальные были розданы шляхте и рейтарам.
В середине XVIII века, вместо старой деревянной стены, вокруг монастыря была возведена каменная стена с 4 башнями длиной в 374 сажени. В 1764 году в результате секуляризации монастырь потерял свои земли. Изъятие земли государством привело к упадку монастырей, многие из которых из–за бедности закрывались. Выжить Болдинскому монастырю помогли благотворители, из которых выделялся своей щедростью князь Андрей Николаевич Долгоруков, чьи предки были погребены в Троицком соборе.
Подвергся Болдин монастырь поруганию и в период наполеоновского нашествия, когда французы превращали православные храмы в конюшни и тюрьмы для русских пленных.
Новый расцвет Болдинского монастыря пришелся на 70–80 годы XIX века, когда настоятелем был назначен иеромонах, а впоследствии архимандрит Андрей (Васильев). При нем, за время 24–х летнего правления монастырем, были отремонтированы почти все здания и храмы, построены новые Святые ворота, деревянные кельи, хозяйственные здания, гостиница, настоятельский дом, просфорная, мельница на озере, высажен сад в 700 деревьев. В 60 шагах от собора, на месте, где когда–то стояла келья преподобного Герасима, была поставлена каменная часовня. Архимандрит Андрей на основе двух древних списков издал «Житие Преподобного Герасима».
В первой половине XIX века в Болдинский монастырь из упраздненной церкви села Пушкарева перешла чудотворная икона Казанской Божией Матери.
В 1855 году в Дорогобуже свирепствовала эпидемия холеры. Для избавления от этого бедствия из обители была принесена чудотворная икона, и перед ней на городской площади отслужили молебен, после которого эпидемия прекратилась. В честь чудесного исцеления жителей Дорогобужа от холеры была установлена традиция ежегодного крестного хода с иконой Казанской Божией Матери из Болдинского монастыря в Дорогобуж в первый день после праздника Святого Духа. Это был один из самых значимых и торжественных местных православных праздников. Икона была высокочтимой в Дорогобужском уезде, и большую часть времени ее носили по селам и деревням для моления в домах верующих, в результате чего монастырь получал немалый доход.
К концу XIX века Болдинский монастырь был мужским монастырем третьего класса, существовавшим за счет казны и доходов от 307 десятин земельных угодий, мельницы и 2 озер, сдававшихся в аренду.
В 1912 году молодой реставратор Петр Барановский предложил уникальную методику реставрации архитектурного памятника. Но реставрацию удалось начать только в 1921 году.
Одновременно с восстановительными работами на территории монастыря под руководством Барановского создавался музей. В экспозицию музея вошли фрагменты изразцовых печей XVII–XVIII веков, деревянная скульптура, собранная М. И. Погодиным. В Болдино был перевезен деревянный храм XVIII века из села Усвятье.
Научно–реставрационные и музейные работы органично вплетались в естественную монастырскую жизнь.
Но продолжалось это совсем недолго. В рамках борьбы государства с церковью и верой местные власти конфисковали церковное имущество, были осквернены (как считалось) мощи преподобного Герасима. Постепенно сворачивалось начатое Барановским музейное строительство. В 1928 году все реставрационные работы в Болдино были прекращены, а спустя год директор музея Семен Бузанов и оставшиеся монахи были репрессированы.
После закрытия в Троицком соборе было устроено зернохранилище, в трапезном Введенском храме — колхозный сырзавод, в часовне — сепаратор для переработки молока.
Страшная судьба ожидала монастырь в годы Великой Отечественной войны. Болдино было одним из первых населенных пунктов, освобожденных партизанами на еще оккупированной территории еще в начале 1942 года. Немцы ответили карательными операциями. В отместку партизанам фашисты взорвали в марте 1943 года Троицкий собор, колокольню, трапезную палату с Введенской церковью.
За послевоенные годы монастырь пришел в полное запустение. Руины постепенно разбирались местными жителями на кирпичи.
Восстановление монастыря
В 1964 году по инициативе и под руководством Петра Барановского началась консервация руин. А затем и восстановление зданий Болдинского монастыря по сохранившимся обмерам и фотографиям. Первым восстановленным сооружением обители стала монастырская колокольня, взорванная в войну. Она благодаря редкостной прочности кирпичной кладки, не превратилась в груду щебня, а развалилась на огромные бесформенные куски, вес наиболее крупных обломков составлял 20–40 тонн. Это позволило восстановить колокольню методом анастилоза, то есть возвращением на свои места сохранившихся, разрозненных фрагментов. Это придавало воссоздаваемому архитектурному памятнику черты подлинности и достоверности.
Реставрационные работы проводила Смоленская реставрационная мастерская и экспериментальная реставрационная мастерская при Центральном Совете ВООПИиК силами своих специалистов и студенческого отряда исторического факультета Смоленского пединститута. С 1969 года руководителем реставрационных работ становится Александр Пономарев — ученик и последователь Петра Барановского.
В 1990 году на монастырской территории в часовне открыли приходской храм во имя преподобного Тихона Задонского, а в 1991 году Болдинский монастырь был передан Православной церкви и его деятельность возобновлена. На территории монастыря по проектам Пономарева были восстановлены каменная стена с четырьмя башнями, колокольня (1987 год), трапезная палата с Введенской церковью (1997 год), в прежнем объеме возведен деревянный дом игумена, поставлена сторожка у Святых ворот, кирпичный келейный корпус, каменный корпус на подклети, деревянная часовня на монастырском кладбище, Троицкий собор.
4 декабря 1997 года в праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл освятил восстановленный Введенский трапезный храм.
14 мая 1998 года в день памяти преподобного Герасима Болдинского в Свято–Троицком Болдинском монастыре впервые состоялся общеепархиальный праздник, который было решено отмечать ежегодно. Митрополитом Смоленским и Калининградским Кириллом в сослужении духовенства епархии при большом стечении паломников была отслужена Божественная литургия.
После 2001 года с обретением мощей святого основателя Болдинский монастырь начинает новый этап своей истории, его роль и значимость как святыни смоленской земли еще более возрастают. Праздник обретения мощей преподобного Герасима установлен 20 июля. Также в 2001 году настоятель — архимандрит Антоний (Мезенцев) за свои труды по возрождению обители был удостоен ордена Русской Православной церкви преподобного Сергия Радонежского III степени.
Болдинский монастырь в наши дни
Большим событием в жизни монастыря стало посещение его в рамках первосвятительского визита в Смоленскую епархию Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Кириллом 6 июня 2010 года. Патриарх совершил чин великого освящения Троицкого собора Болдинского монастыря и первую Божественную литургию в новоосвященном храме.
Тогда же Предстоятель рассказал о своем первом посещении Болдинского монастыря более 20 лет назад, когда он нес архипастырские труды на Смоленской кафедре:
«Однажды я приехал в это место, где, мне сказали, раньше был монастырь. Что же я увидел? Развалины. Не просто остовы полуразрушенных храмов, а кучи битого кирпича. Мы знаем, что враг, отступая из этих мест, взорвал Свято–Троицкий Герасимо–Болдинский монастырь, не пощадил этого собора, построенного, по мнению ученых, Феодором Конем, знаменитым средневековым русским архитектором, который воздвиг крепостную стену вокруг Смоленска.
Все было разрушено. Я действительно не могу вспомнить другого монастыря Русской Церкви, который бы полностью лежал в руинах. Через несколько лет после этого посещения я принял решение возобновить здесь монашескую жизнь. И отец Антоний был назначен на эти руины, где негде было жить, он начал собирать братию и восстанавливать обитель. И сегодняшним освящением Свято–Троицкого собора мы как бы ставим точку после первого, может быть самого важного этапа жизни монастыря от всей программы его восстановления.
Мы идем по историческому пути вместе со всей страной. Мы молимся о народе нашем. Церковь проповедует слово Божие, чтобы этот исторический многострадальной Руси привел нас в благодатную тихую гавань. Для того, чтобы народ, набравши сил, мог, в конце концов принести тот плод Богу, который Тот ждет от Отечества нашего».
Эти слова Предстоятеля РПЦ невольно заставили вспомнить, с какими трудностями ему пришлось столкнуться по приезду на Смоленщину.
Приехав в Смоленск, владыка Кирилл нашел епархию в крайне тяжелом состоянии. К 1 января 1985 года по всей Смоленской области действовало всего 35 храмов, во многих из них не было священников. Антирелигиозная политика Советского государства и Великая Отечественная война не пощадили смоленских святынь. Большинство церквей находились в удручающем состоянии: они представляли собой руины или, в лучшем случае, полуразрушенные и оскверненные коробки. В особенно плачевном состоянии находились сельские приходы: бедность, ужасное состояние храмов, большинство из которых нуждалось в капитальном ремонте.
Трудность заключалась в том, что Смоленская епархия на тот момент была одной из беднейших епархий Русской Православной Церкви. У приходов не хватало средств на необходимый ремонт, и их нужно было каким–то образом изыскивать. Все эти проблемы новоназначенному владыке пришлось решать буквально с первых дней пребывания на Смоленской кафедре.
По тогдашнему закону, регулировавшему деятельность религиозных организаций, приходы не могли материально помогать друг другу, невозможно было официально перечислить средства из епархии на какой–либо бедствующий приход или перечислять средства с более богатого прихода на менее благополучный.
Нужно было создавать фонд, который собирал бы необходимые средства. Так, благодаря пожертвованиям духовенства и верующих людей в епархии одни храмы были восстановлены, а другие построены с нуля. Усилиями Церкви спасены от разрушения ценнейшие памятники смоленского зодчества.
Первым приходом, открытым на Смоленской земле в годы советской власти, стал Петропавловский приход в городе Ярцеве. Это важное событие произошло в апреле 1986 года. Вначале богослужения проходили в молитвенном доме. Иконостас был тайно перевезен из архиерейского дома, и уже первое богослужение прошло на Пасху. А вскоре началось и восстановление полуразрушенного Петропавловского храма, переданного Церкви.
Со временем открылись новые и возродились древние монастыри. Всего их шесть: мужской Свято–Троицкий Герасимо–Болдинский монастырь в Дорогобужском районе, Рославльский Спасо—Преображенский мужской монастырь, Иоанно–Предтечев женский монастырь в Вязьме, женский монастырь во имя Димитрия Солунского в городе Дорогобуже, Свято–Троицкий женский монастырь в Смоленске, Спасо–Вознесенский женский монастырь в Смоленске. С этого момента в Смоленско–Калининградской епархии количество православных приходов росло год от года. К 2009 году, когда митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл был избран на Патриарший престол, только в Смоленской области (помимо Калининградской) насчитывалось более 130 приходов.
Заключение
С высот наших современников, жителей XXI века порой бывает трудно понять, осознать и оценить ту роль, которую играли монастыри в жизни древней и средневековой Руси.
А между тем эти заведения в те времена заменяли практически все современные институты: образовательные, здравоохранительные, культурные, социальные, производственные.
При монастырях существовали школы, в которых обучались грамоте и богословию. Монастырь был местом, откуда распространялось образование; где насельникам прививались навыки к труду, вера и нравственность. Так как монахам предписывалось, кроме рукоделия и молитвы, уделять много времени чтению книг духовно–назидательных, то составление библиотек также было заботой монастырского начальства. В стенах монастырей создавались и переписывались рукописи.
Монастыри были культурными центрами страны. Архитектурные ансамбли многих из них до сей поры имеют высокое художественное значение. В обителях хранилось и создавалось множество произведений искусства. Монастырские иконописные школы оставили после себя великолепные росписи и иконостасы. Блестящие по технике исполнения и художественному вкусу плащаницы, пелены, хоругви, в основном, изготавливались в женских обителях. А наши знания о прошлом страны были бы значительно беднее без документов, дошедших из монастырских архивов.
В деятельности уже самых первых монастырей на Руси проявлялись главные формы социальной помощи всем нуждающимся: страннолюбие, которое выражалось в предоставлении ночлега и питания для паломников и путешествующих, уход за больными и немощными, оказание материальной помощи беднякам и нищим.
Монастырские больницы на Руси были открыты при монастырях еще с XI века. В летописях говорится, что в 1091 году митрополитом Ефремом в Переяславле были открыты «банные строения» и больница, оказывавшие медицинскую помощь на безвозмездной основе. В Киеве также был построен больничный монастырь в XII веке князем Николаем Давыдовичем Черниговским, получившим прозвище «Святоша». В Переяславле на Днепре, в Киево–Печерской лавре, в Новгороде, Смоленске, Львове и многих других городах открывались больницы, врачеванием в которых занимались монахи. Во время многочисленных военных действий того неспокойного века больницы при монастырях превращались в военные госпитали, а во время эпидемий там размещалась карантинная зона. В больнице при Соловецком монастыре располагалась больничная библиотека, содержавшая специальные врачебные рукописи, поскольку монахи–врачи занимались не только практической деятельностью, но и переводили византийские медицинские труды.
Со временем развития монастырской медицины на Руси не осталось ни одного монастыря без больницы, поскольку монахи несли ответственность за врачевание перед Богом, а значит, не требовали платы и находились на своем месте постоянно на случай экстренного обращения людей. Честность и бескорыстие монахов–врачей объяснялись еще тем фактом, что они четко сознавали опасность распространения эпидемий, поэтому не принимали подарков от больных людей и не забирали себе вещи умерших.
Активно и продуктивно создавалась разветвленная система хозяйственных, торговых, судебных и других связей крупных обителей с окружающим миром, усиливалась экономическая функция монастырей в общественной жизни — не только в освоении земель, но и в организации производства, кредитовании крестьян. Уже в XV веке некоторые монастыри добились экономического процветания. К началу XVII века монастырское хозяйство отличалось большей устойчивостью, чем светское, оно было более вовлечено в товарно–денежные отношения, в монастырях скапливались значительные суммы денег. Крупнейшие монастыри того времени: Троице–Сергиев, Кирилло–Белозерский, Иосифо–Волоцкий, Соловецкий — играли ощутимую роль в общественном производстве, были сильными хозяйственными единицами и оказывали организующее влияние на хозяйственно–экономическую жизнь своей округи.
И все–таки главной и основной заботой русского монашества во все времена была религиозная деятельность. Миряне, обремененные повседневными хлопотами, бытовыми проблемами, семейными отношениями, зачастую не находят времени на полноценное молитвенное общение со Всевышним. Поэтому монахи закрывали и закрывают собой эту брешь в нашем обществе. Причем рассматривать это дело можно с двух сторон. Во–первых, молиться за весь мир — просить у Бога за всех людей. А второе — молиться за весь мир как бы вместо мира.
И в том, что наша русская земля, наша страна, да и весь мир до сих пор еще существуют и не отвергнуты Господом, немалая заслуга древних русских монастырей и всей монашествующей братии.
По материалам: Игумен Тихон Полянский «Путешествие в историю русских монастырей». smoleparh.ru
текст: Антон Савенок
фото: patriarchia.ru
