В Смоленской области на костях погибших стоит мясокомбинат

За серым забором, на который родные погибших вывешивают их фотографии, — концлагерные рвы с костями наших солдат и офицеров.

В суд города Вязьмы Смоленской области только что подан необычный иск к местным властям. Дети и внуки воинов, погибших в Великую Отечественную, требуют обязать местную администрацию, пропустить их к могилам близких. И сделать, наконец, памятник над захоронением, в котором находятся останки их родственников и еще десятки тысяч наших военнослужащих, замученных и расстрелянных в немецком концлагере «Дулаг — 184».

Под иском к чиновникам стоят подписи нескольких человек, которые в Вязьме не живут. Одна из подписавших — Инна Дедкова. В свои 86 лет она каждый год приезжает в Вязьму поклониться могиле отца, ополченца Ростокинской дивизии из Москвы. Ее отец, когда началась война, призыву не подлежал по возрасту. Но все равно ушел в ополчение и пропал без вести. Последний раз его видели 5 июля 1941 года с обозом раненых, который возвращался из-под Ельни в Москву. Но наперерез обозу вышли немецкие танки. Только в 2008 году Инна Самсоновна узнала, что отец попал в концлагерь в Вязьме и там погиб. Он — один из 80 тысяч военнослужищих, похороненных во рвах «Думага».

Дедкову и еще несколько истцов в суд делегировали более 300 семей родственников узников одного из сотен страшных пересыльных лагерей. Их фашисты ставили в чистом поле, сгоняя туда обессилевших и раненых советских военнопленных, которые погибли в этом лагере. Их тела потом скопом сбросили в несколько огромных рвов.

Дети и внуки погибших воинов требуют от вяземского суда обязать администрацию города выполнить обещания, которые им не один год давали местные власти. Но слова чиновников до сих пор остались лишь на бумаге.

Подача такого иска в суд означает, что как всегда и в этом году тоже в День Победы в Вязьму приехали сотни людей со всех уголков страны, чтобы положить венки и цветы к бетонному забору местного мясокомбината. Когда-то это предприятие было государственным. Теперь — частное. Когда-то оно выпускало продукцию для людей. Теперь, как рассказывают местные, для кошек и собак.

За этим серым забором, на который в праздничный день родные не вернувшихся с войны, вывешивают траурные венки и фотографии погибших, на захламленном мусором пустыре находятся концлагерные погребальные рвы с костями десятков тысяч наших солдат и офицеров. За забор родных не пускают — мясокомбинат нынче частное предприятие. Приезжие прикрепляют к заборам веревочки и вешают на них выцветшие фотографии отцов, дедов, братьев. Помянут, поплачут, положат цветы и разъедутся до следующего Дня Победы. .

Этот жуткий по своей сути мемориал — грязный забор с погребальными венками и фотографиями погибших на веревочках местные чиновники видят уже не один год. В том, что за забором рвы с погибшими, они знают. Собственно, об этом знает весь город. Да что толку. С их, чиновничьей точки зрения, уже много, что сделано. Есть постановления администрации и плюс к нему сотни документов, что память погибших надо увековечить. Но из бумаг мемориал не склеивается уже второе десятилетие.

— Родные приезжают в День Победы со всей страны с двойственным чувством, радости и горя, рассказывает Инна Дедкова. — И всегда видим, что грязи и мусора прямо на братских могилах становится все больше. Все та же проломанная стена мясокомбината. Стучимся, стучимся в разные двери и никак не можем достучаться до тех, в чьих силах сдвинуть с места вопрос строительства достойного мемориала на месте мученической гибели наших родных.

В редакции набрался том переписки местных чиновников разных уровней с поисковиками и родными погибших. Цитировать их не сложно — один набор штампов про то, что работа идет, назначена комиссия, есть ответственный за работу с родственниками погибших. Существует смета на строительство мемориального комплекса, сообщают чиновники — она обязательно будет учтена при формировании бюджета на очередной год. В общем, все названные местной властью годы уже прошли.

Если посчитать , сколько решений на местном уровне было принято по увековечиванию памяти погибших в «Дулаге», диву даешься. Особенно поражают даты. Фактически все это время с родственниками соглашаются — да, надо бы увековечить. Мы, стараемся. Вот еще одно заседание провели и постановление приняли.

В числе авторов иска к администрации Вязьмы — Александра Лаврова. Она тоже родственница одного из погибших в лагере солдата из 6-й Дивизии народного ополчения Дзержинского района Москвы. Призывали солдата из подмосковных Химок, погиб в «Дулаге».

Александра Лаврова с горечью говорит:

— Нас, родственников защитников Отечества, оскорбляет то, что рядом на Смоленщине идут преобразования. В Дорогобужском районе обустроили сборное кладбище немецких солдат. А в Катыни Патриархом Московским и всея Руси Кириллом был совершен чин освящения построенного в два года храма Воскресения Христова в память жертв политических репрессий. Но ведь здесь же, на Смоленщине, в Вязьме, лежат останки десятков тысяч защитников Москвы! Рядом с их могилами стоит действующий мясокомбинат, на их останках выращивают овощи. Местные жители рассказывают, что при постройке здания «холодильника» мясокомбината, глубиной около десяти метров, останки военнопленных выбрасывали вон, и собаки потом таскали их кости. Мы унижены и оскорблены. Наши отцы не преступники, не предатели. Почти безоружными, они ушли защищать Москву, а теперь… Что видят здесь в Вязьме их несовершеннолетние правнуки, которых мы привозим с собой?

Кроме родных бьют в колокола памяти и совести лишь поисковики. Ведь оставшиеся в живых родные погибших в большинстве своем очень пожилые и не совсем здоровые люди. Им тяжело даже приезжать в Вязьму, не говоря уж о том, чтобы обивать местные властные пороги. Родные погибших все же создали оргкомитет «Вяземский мемориал». Это было осенью 2008 года. Пишут во все концы и регулярно получают пустые положительные ответы, за которыми ровным счетом ничего не стоит.

О том, что погребальные рвы у мясокомбината есть и в них реально лежат десятки тысяч погибших, было известно фактически сразу, как фашистов выбили из этих мест. Согласно актам 1943 года на этом месте было заполненных телами «45 рвов размером 100 метров на 4 метра».

Существовал страшный «Дулаг 184» с октября 1941, по март 1943 года. Именно здесь, на пустыре за нынешним мясокомбинатом во время войны в совершенно нечеловеческих условиях держали военнопленных. Это были солдаты и офицеры, которые на дальних подступах держали оборону Москвы. В так называемом Вяземском котле осенью 1941 года сражались до последнего окруженные 19, 20, 24, 32 Армии, а весной 1942 года — героическая 33 Армия генерала Ефремова. Точно подсчитано, что за 2 года и 6 месяцев в «Дулаге 184» погибло более 80 тысяч воинов всех национальностей и со всех уголков большой страны. Списки погибших в лагере, большинство которых десятилетиями считались пропавшими без вести, были обнародованы только через 67 лет. То, что у похороненных за стеной мясокомбината есть родные — целиком и полностью заслуга не чиновников, а поисковиков.

Если посчитать по лагерным рвам, то сегодня на костях погибших стоит мясокомбинат, соседские огороды и огромное замусоренное поле, где летом живут бомжи.

Сейчас родные погибших начали собирать деньги, чтобы нанять автобусы для поездки в вяземский суд. На заседание хотят присутствовать очень многие. Но пока неизвестно, будет ли суд. Принятие иска, ведь еще еще ничего не значит.

Текст: Наталья Козлова
Фото: Евгения Иванова/РГ
Российская газета